|
БРОШЕННЫЙ матерью ребёнок. Может ли быть положение более горькое, более несправедливое? Можно ли ребёнку смириться с этим? Воспитанник детдома Витя Миронычев не хотел мириться с такой несправедливостью в своей судьбе.
Самый младший из всех воспитанников, прибывших из дошкольного детдома, добрый, ласковый, смелый мальчик, готовый помочь каждому в меру своих силёнок, Витя очень скоро стал общим любимцем.
Старшие дети, в буквальном смысле, носили его на руках, ласкали и баловали как могли, возможно, стараясь возместить ту часть родительской ласки, которой в силу сложившихся обстоятельств большинство сами были лишены.
Пришла осень, и наш общий любимец пошёл в первый класс. Приходил Витя из школы довольный, так как в школе ему с первых дней понравилось…
И вдруг… затосковал. Как увидит в детдоме почтальона, начинает спрашивать, когда пришлёт письмо мама?
Думали, что тоска, эта со временем пройдёт, как проходит у всех детдомовских воспитанников, но Витя был, видимо, исключением из правил и продолжал упорно ждать письма.
Этот же вопрос мальчик стал задавать учительнице в школе. Не выдержало сердце у молоденькой учительницы Надежды Анатольевны, пришла она в детдом с вопросом: что делать с Витей? Как ему помочь?
Взял директор личное дело ребёнка и, в который раз перечитал его от корки до корки.
… Попал Витя в детдом в возрасте трёх лет. Мать скрылась, оставив на попечение старой неграмотной бабушки годовалого ребёнка. Два года бабушка, как могла, растила внука, но заболела и сдала малыша в детдом.
И тут Надежда Анатольевна сказала:
— Я сама буду писать ему письма. Не могу больше видеть, как он тоскует и убивается по матери.
С тех пор в детдом стали регулярно приходить весточки от «мамы». Были они добрые, ласковые… И ожил Витя, стал больше улыбаться. Прихода же почтальона ждал больше прежнего.
А когда получал письмо, ходил с ним по детдому именинником, показывал каждому и просил прочитать… На дни рождения присылала «мама» подарки — игрушки и шоколадки. Витя был счастлив: помнит о нём мама!
— Если пишет, значит приедет, — говорил он ровесникам, — возьмёт меня, и уедем в деревню к бабушке. Очень скоро.
Надо сказать, Витя не очень любил читать. И воспитательница Елизавета Павловна, благодаря этим письмам сумела приохотить мальчишку к чтению.
— Научишься и сам будешь читать и писать письма, — терпеливо внушала она. И Витя начал заниматься с усердием.
Прошло три года. Мальчик подрос и понемногу стал терять интерес к письмам матери.
— Что толку, — говорил он, — если она только пишет, а сама не едет. Только обещает.
И хотя у Вити было уже много учителей, он был очень привязан к Надежде Анатольевне и продолжал навещать её.
Время летело быстро. Витя вырос. Закончил восемь классов, сельское ПТУ. Стал механизатором. И уехал в родную деревню к бабушке. Потом служил в армии и писал всему детдому добрые письма.
После армии вернулся в деревню. Женился. Стал семейным человеком. А в ноябре прошлого года приехал в Карабаново. Но… детдом был пуст.
От прохожих он узнал, что дети переехали на улицу Гагарина. Нашёл новый дом, от души порадовался… А вот старых сотрудников не осталось — все ушли на пенсию.
Пошёл Витя по квартирам. Побывал у многих. И очень жалел, что не застал дома свою первую учительницу, свою «маму» — Надежду Анатольевну.
Зашёл ко мне. Пили чай, вспоминали его ровесников и разные случаи из жизни детдома.
Вечером я провожал Виктора на вокзал. При расставании спросил:
— А знал ли ты, кто в действительности писал тебе письма?
— Догадался, — сказал он, — но не сразу. Пока маленьким был, верил, что пишет мама, а потом понял, что это Надежда Анатольевна. Сердце подсказало. До писем ли было моей матери, если бросила меня? А письма Надежды Анатольевны до сих пор берегу.
Знаете, — сказал Виктор, чуть помолчав, — живёшь в детдоме — все мысли только о родных людях. Каждую ночь снятся. Письма — это единственная, тонкая ниточка надежды. Дети живут, ждут родителей и годами лелеют мечту. Но однажды вдруг понимают, что ждать нечего, и гаснет в душе надежда. А место её занимает чувство презрения к человеку, однажды предавшему.
* * * * * * * * * * |
